На пути к миру. Статья о ходе мирных переговоров между Россией и Японией в 1905 году.

С небольшими сокращениями статья опубликована в книге: Бостон. Город и люди.

Книга первая. Бостон: M-Graphics Publishing, 2012. С. 302-313.

Поздним вечером 6 августа 1905 года специальный поезд «Массачусетс» прибыл в Бостон на железнодорожную станцию «Back Bay». Первыми на перрон с задней площадки вагона спрыгнули два секретных агента. Убедившись в безопасности, они подали знак и из двери вагона вышел опиравшийся на трость высокий человек плотного телосложения, за ним последовали два оживленно беседовавших элегантно одетых господина, замыкали шествие, несшие багаж, проводник и личный камердинер высокого человека. Встречавшие их корреспонденты американских газет, без труда узнали в мощной фигуре главу российской делегации на мирных переговорах с Японией Сергея Витте, а в следовавших за ним господах - торгового представителя России в США Григория Виленкина и недавно прославившегося на весь мир петербургского корреспондента «Дэйли телеграф» Эмиля Диллона.

Выйдя на перрон, Витте выразил желание поблагодарить поездную бригаду за комфортабельное путешествие. В сопровождении секретного агента и Виленкина он подошел к кабине локомотива, пожал руки, не ожидавшим такой чести машинисту и кочегару и приподнял в знак приветствия шляпу. Затем делегация вышла из вокзала на Дартмут стрит, детектив усадил посланника и сопровождавших его лиц в закрытую коляску, отогнал, пытавшихся поговорить с ними репортеров, крикнул вознице: «Турэйн», вскочил вместе с другим агентом в открытое ландо и кавалькада стремительно последовала в лучший бостонский отель «The Touraine», расположенный на углу Бойлстон и Тремонт стрит...

Прибытию в Бостон высокого гостя из России предшествовала долгая, кровавая история, начавшаяся 9 февраля 1904 года. В этот день японский флот без предупреждения атаковал русскую эскадру на внешнем рейде военно-морской базы Порт-Артур. В результате между Россией и Японией вспыхнула ожесточенная война за контроль над Кореей, Маньчжурией (северо-восточная часть Китая) и портами Порт-Артур и Дальний, арендованными Россией у Китая. За первые 15 месяцев войны Россия потерпела чувствительные поражения на суше и на море: пал Порт-Артур, крупнейшее сухопутное сражение под Мукденом закончилось отступлением русской армии, у острова Цусима была разбита эскадра адмирала Рождественского. Военные неудачи и начавшееся революционное брожение заставили царское правительство отказаться от мечты о создании «Желтороссии» и подвигли на поиски путей к миру. Несмотря на военные успехи, противник также не был заинтересован в продолжении войны - его военные, людские и финансовые ресурсы находились на грани истощения. Поэтому в мае 1905 года Япония обратилась за содействием в достижении мира к, оказывавшему ей поддержку, американскому президенту Теодору Рузвельту, которому вскоре удалось заручиться согласием Николая II на переговоры. Местом проведения мирной конференции стал, расположенный к северу от Бостона в штате Нью-Гэмпшир, небольшой город Портсмут (около 10 тысяч жителей в 1905 году), выбранный среди других претедентов из-за удаленности от арены сражений и европейских столиц, и лучшего, по сравнению с американской столицей, климата.

Главой российской делегации был назначен Сергей Юльевич Витте (1849-1915) – великий реформатор, знаток дальневосточной политики, пользовавшийся большим авторитетом за границей. Вначале, царь отклонил кандидатуру, находившегося в то время в опале Витте (в 1903 г. он был смещен с поста министра финансов России), но в конце июня подписал указ о назначении Сергея Юльевича первым уполноченным на переговорах с Японией. 27 июля 1905 года, в сопровождении других членов делегации и корреспондентов европейских газет, Витте отплыл в Америку, имея строгий наказ царя: добиться почетного мира, не отдав «хотя бы, одной копейки контрибуции, ни одной пяди земли».

В Нью-Йоркском порту делегацию встречали члены российского посольства, включая финансового агента Виленкина. С первых шагов по американской земле он сопровождал С.Ю. Витте, который не владел английским, в качестве личного секретаря и переводчика. Исполняя роль гида, Григорий Абрамович совершил вместе с Витте автомобильную поездку по Нью-Йорку, во время которой они проехались по Бродвею, полюбовались видом города с крыши небоскреба, посетили знаменитую товарную биржу на Wall Street, где Виленкин представил Витте американским деловым кругам и кварталы Бруклина, в которых поселились евреи - выходцы из России. «Я взял по приезде автомобиль и поехал на нем с одним из чиновников посольства (Г.А. Виленкиным – КФ) по всем еврейским кварталам. Евреи скоро узнали меня. Сначала смотрели косо, потом равнодушно, когда я с несколькими сказал несколько слов по-русски и поздоровался с ними, то относились ко мне большею частью добродушно и благожелательно» - написал Сергей Юльевич по этому поводу в своих воспоминаниях.

После встречи с Теодором Рузвельтом и членами японской делегации на борту президентской яхты «Мay Flower» российская миссия отбыла на ней в Портсмут. Не любивший морских путешествий Витте, вместе с Виленкиным, Диллоном и секретными агентами Галахером и Бернсом высадились на берег в Нью-Порте и продолжили путь по железной дороге, сделав остановку в Бостоне.

На борту президентской яхты: С. Витте, Р. Розен, президент Рузвельт, барон Комура, К. Такахира.

С.Ю. Витте садится в паровой катер, отправляющийся к президентской яхте "Mayflower". Нью-Йорк.
5 августа 1905 г.

Сайт библиотеки Конгресса, США.

С.Ю. Витте, Дж. Грин и Г.А. Виленкин перед входом в гарвардский зоологич. музей. Бостон. 7 августа 1905 г.

Газета Boston Globe, 8 авг. 1905.

Визит в город был довольно неожиданным, поэтому Витте и его спутников встретили лишь корреспонденты, поместившие подробные репортажи о прибытии русских в утренних выпусках американских газет. Из газеты «Boston Globe» жители Бостона узнали, что парламентарии поселились в апартаментах на 2-м этаже гостиницы «Touraine», с окнами, выходящими на парк Бостон Коммон и Тремонт стрит, что ранее в этих комнатах, известных как «государственные апартаменты», останавливались президент Мак-Кинли и герой войны с Испанией адмирал Девей. В числе других «волнующих подробностей» сообщалось, что по прибытии в отель гости заказали чай с лимоном, а чтобы отнести наверх 10 чемоданов постояльцев потребовалось 3 мальчика (беллбоя) и 2 швейцара. В этот вечер репортерам удалось побеседовать лишь с недавно «потрясшим мир» корреспондентом Диллоном, который сообщил им, что планы визита пока неизвестны, но завтра они точно покинут Бостон. (На пути из Европы Диллон совершил «великий прорыв в газетном деле», - он взял интервью у Витте посреди океана и отправил его с корабля в Нью-Йорк по беспроволочному телеграфу с помощью ретранслировавших сигнал четырех кораблей).

Всеобщее внимание привлекла газета «New York Times», вышедшая с сенсационным сообщением: «Witte kissed conductor» (Витте поцеловал проводника), где говорилось, что по прибытии в Бостон Витте пожал руки машинисту и кочегару, потом вернулся в вагон, обнял проводника и поцеловал его в лоб. Случай, невиданный даже для свободолюбивой Америки, сразу же был разнесен телеграфом по миру. На самом деле «сенсационная новость» о поцелуе была «газетной уткой», но, как отметил в своем дневнике член российской делегации И.Я. Коростовец, - «эта легенда сделала больше для популяризации Витте и вообще русской миссии, чем наши дипломатические ухищрения».

Утром стало известно, что российский посланник в сопровождении Виленкина решил совершить ознакомительную поездку по Бостону. Отель предоставил им для прогулки большой паровой автомобиль «White steamer», управляемый бывшим известным велосипедистом. (В начале 20 века половина всех выпускаемых в США автомобилей были оснащены паровым двигателем. Они отличались большей, чем бензиновые автомобили скоростью, но требовали некольких минут для разогрева и были не надежны). Новость об автомобильной экскурсии дипломатов быстро распространилось по городу и толпа любопытных в несколько сот человек собралась на углу Тремонт и Бойлстон стрит, чтобы лицезреть русских. В 10:30 утра Витте медленно вышел из отеля, вытащил изо рта мунштук с папиросой, снял шляпу и поклонился толпе. В ответ раздались рукоплескания, перешедшие в овации и восторженные крики.

В течение 4-х часовой поездки Витте с Виленкиным проехались по старой части города, обозрели здание торгово-промышленной палаты и «Old State house», затем, следуя по Бикон стрит и Коммонвелс авеню направились в Гарвардский университет. Здесь гостей никто не ждал, но, по счастливой случайности, они встретили во дворе университета молодого человека, оказавшегося секретарем президента Гарварда Чарльза Элиота. Секретарь провел их по зданиям «University hall», «law school», музею сравнительной зоологии «Agassiz» и гимнастическому залу «Hemenway». При входе в зал сидела группа молодых студенток, дышавших свежим воздухом после гимнастических упражнений. Увидев Витте, Виленкина и секретаря Грина, студентки вспорхнули, как стая птиц, чувствуя, что недостаточно одеты для встречи высоких гостей (юбки выше колен!). Русский посланник приветливо им улыбнулся, сказал несколько слов по французски и быстро проследовал в зал, чтобы не смущать девушек.

Затем дипломаты перекусили в университетском клубе, где побеседовали с профессорами и отправились обратно в отель. Дотошные репортеры зафиксировали, что проезжая через гарвардский мост их машина чуть не сбила мальчика, бежавшего за тележкой с мороженым, а за время 4-х часового отсутствия на их имя поступила пачка писем и телеграмм толщиной в 3 дюйма. Быстро переодевшись Витте с Виленкиным поехали в, расположенный на полпути между Бостоном и Портсмутом, курортный городок Магнолия. На время мирной конференции посол России в США барон Роман Романович Розен снял в наиболее фешенебельной части Магнолии (на мысе, названном в честь владельца территории Кулидж Пойнт) виллу с видом на океан, которую российские дипломаты использовали для отдыха и неформальных встреч. Здесь Сергей Юльевич, впервые по-приезде в Америку, почувствовал себя в привычной, домашней обстановке: все говорили только по русски, русские слуги наливали чай из серебряного самовара, баронесса Розен и ее очаровательная дочь занимали гостей светской беседой на далекие от политики темы.

Вернувшись в Бостон, члены российской делегации выразили благодарность служащим отеля за гостеприимство и после недолгого отдыха отправились на «Северную станцию», где их ожидал специально оборудованный вагон с прекрасной мебелью и большими букетами цветов, который был прицеплен к обычному вечернему поезду на Портсмут. На проводы собрались около двухсот человек, многие из которых были выходцами из России. «Когда я явился на вокзал, то около моего поезда находилась масса публики. Охранники почему-то сочли нужным меня проводить до вагона под особою охраной. Затем просили меня не покидать вагон, но видя массу публики, из которой многие хотели ко мне приблизиться, я вышел из вагона и подошел к толпе. Ко мне подошло много евреев и начали со мною говорить по-русски. Они мне сказали, что сравнительно недавно покинули Россию, так как не под силу им было более терпеть стеснения. Я расспрашивал некоторых из них, как они устроились? Они мне ответили, что сравнительно хорошо, во всяком случай имеют более средств, чем имели в России. Я им сказал, что значит они довольны своей судьбой. На это я получил ответ: "нет, не вполне, мы теперь американские граждане, а все таки не можем и никогда не забудем Россию, так как в ее земле хранится прах наших отцов и предков. Мы не питаем любви к российским порядкам, но все таки любим более всего Россию, а потому не верьте, если вам будут говорить, что мы желаем на конференции успеха японцам, мы все желаем вам успеха, как представителю русского народа, и будем молить о том Бога"» - вспоминал С.Ю. Витте.

Стоя на открытой площадке специального вагона глава российской делегации поприветствовал жителей Бостона снятием шляпы и изящным комплиментом: «Я очарован Бостоном. Я не видел ни одного города Европе, столь замечательного, как с ландшафтной, так и с архитектурной точки зрения». В ответ послышался громогласный гул «ура!». Так прошел кратковременный визит в Бостон, «на пути к миру», одного из наиболее ярких и самобытных российских политиков. Визит – ставший заметным событием в жизни города начала XX века, но, практически, забытый в настоящее время.

Начало переговоров в Портсмуте было отмечено пышным приёмом, устроенным американцами для членов обеих делегаций. Торжественный кортеж японских и русских уполномоченных и многочисленной свиты проследовал по улицам Портсмута, заполненным многочисленной публикой и шпалерами войск, из рядов которых послышались возгласы по русски: «Здравия желаем Вашему Превосходительству!». Обернувшись в сторону крика, Витте «увидел солдат, отдававших честь. Это были евреи в рядах американского войска» (из дневника С.Ю. Витте).

Сидят: первый уполномоченный С.Ю.Витте, второй уполном. барон Р.Р.Розен (посол России в США).

Стоят слева направо: Г.А.Плансон (секретарь переговоров); И.Я.Коростовец (секретарь переговоров), М.Батчев (предст. русско-китайского банка), Д.Д.Покотилов (посол в Китае), Г.А.Виленкин (торговый предст. России в США), К.Берг (предст. русско-китайского банка), И.П.Шипов (директор департамента казначейства), князь Н.А.Кудашев (дипломат), генерал Н.С. Ермолов (военный атташе в Лондоне), К.Д.Набоков (секретарь переговоров), А. Зиберт (секр. посольства), капитан 1-го ранга А.И.Русин (военно-морской атташе в Японии), И. Рождественский (секретарь Покотилова). На снимке отсутствует член делегации проф. межд. права Ф.Ф. Мартенс.

Идентификация К.И. Финкельштейна

Парад в честь открытия мирной конференции. Портсмут. 8 августа 1905 г.

Сайт библиотеки Конгресса, США.

Члены российской делегации на крыльце гостиницы Вентворт. Портсмут, 22 августа 1905 г.

Сайт библиотеки Конгресса, США.

Власти штата и жители города заранее начали готовиться к встрече дипломатических миссий, многочисленных корреспондентов и просто любопытствующих. В кратчайшие сроки для ведения переговоров было переоборудовано одно из зданий военно-морской верфи, расположенной на острове Киттери вблизи Портсмута: завезена новая мебель, оборудованы комната переговоров и обеденный зал, помещения для руководителей делегаций и секретарей. После первого осмотра помещений переговоров член российской делегации И.Я. Коростовец отметил в своем дневнике: «Все изящно и удобно. Столы со всевозможными письменными принадлежностями и пишущими машинками. Всюду электрические веера, поддерживающие приток воздуха. Имеется телеграф для нас и для японцев отдельно. Какой то заботливый ум позаботился о самых мелких деталях устройства». Местные газеты сообщали детали подготовки: «для транспортировки членов делегаций выделены пять автомобилей марки Pope-Toledo и один открытый электромобиль», «начальник верфи контр-адмирал Мид заказал для нужд конференции три грузовика с вином и крепкими напитками», «для охраны делегаций из Вашингтона прибыли 12 секретных агентов», «для обслуживания русских из нью-йоркского отеля Уолдорф-Астория выписаны десять официантов-французов».

На первом официальном заседании, состоявшемся 9 августа 1905 года, Япония выдвинула 12 условий достижения мира, включая неприемлимые для России требования: ограничение её военно-морских сил на Дальнем Востоке, выплата огромной контрибуции, отказ от острова Сахалин, выдача интернированных в нейтральных портах русских кораблей. Однако Витте сразу же дал понять японцам, что Россия не побеждена и не пойдет ни на какие компромиссы, могущие умалить ее суверенные права и достоинства. Он заявил, что на конференции «нет победителей, а потому нет и побежденных». Началась, продлившаяся три недели дипломатическая битва, за ходом которой весь мир следил с неослабевающим вниманием.

Непосредственно в переговорах принимали участие только два уполномоченных и три секретаря с каждой стороны. Японию представляли первый уполномоченный - министр иностранных дел барон Комура, второй уполномоченный - посол Японии в США Такахира и секретари Сато, Очияй и Адачи. Россию, помимо первого уполномоченного Витте, представляли второй уполномоченный посол России в США барон Р.Р. Розен и секретари – известные дипломаты: Г.А. Плансон, И.Я. Коростовец и К.Д. Набоков. Говорили, преимущественно, только первые уполномоченные; Розен и Такахира молча курили и вступали в дискуссию, когда требовались разъяснения; секретари записывали и переводили. По отзывам участников переговоров Витте был талантливее и импульсивнее, а Комура основательнее и обдуманнее. В ходу были французский, английский, русский и японский языки. Барон Комура говорил на японском, с которого переводил на французский Адачи. Витте говорил по французски, а когда не находил слов, то переходил на русский, с которого Набоков переводил на француский или английский.

Дипломат и секретарь конференции Константин Дмитриевич Набоков приходился родным дядей лауреату нобелевской премии по литературе Владимиру Набокову. Через тридцать пять лет после портсмутской конференции, недавно прибывщий в Америку племянник Константина Дмитриевича целые дни проводил в энтомологической лаборатории Американского Музея Естествоведения в Нью-Йорке. Однажды, в вестибюле музея «с мыслью, что может быть я переутомил мозг - увидел свою фамилию, выведенную большими золотыми русскими литерами на фресковой стене в вестибюльном зале. При более внимательном рассмотрении фамилия приложилась к изображению Константина Дмитриевича: молодой, прикрашенный, с эспаньолкой, он участвует, вместе с Витте, Коростовцом и японскими делегатами, в подписании Портсмутского мира под благодушной эгидой Теодора Рузвельта» - писал В.В. Набоков в романе «Другие берега». Имя Владимира Набокова прочно связано с Бостоном и Гарвардским университетом, где в 1942-1948 гг. он работал в ассистентом в музее сравнительной зоологии, а в 1951-1952 гг. читал курс лекций о русской и европейской литературе. Бывал в Бостоне, во время перерывов в переговорах, и его дядя–дипломат. Впечатления от одной из таких поездок записал в своем дневнике И.Я. Коростовец: «Бостон интересен тем, что он один из немногих американских городов, у которых есть история. По внешнему виду он очень красив и живописен. Новая часть города устроена по современному плану, с прямыми и широкими бульварами, обсаженными деревьями. Бостон гораздо интереснее, он напоминает города Европы, еще не затронутые строительной горячкой. Очень высоких небоскребов, как в Нью-Йорке, я здесь не видел. Магазины роскошные. <…> Я сидел рядом с шофером и дивился искусству, с которым он лавировал, несмотря на темноту, между встречными автомобилями и трамваями». Два раза судьба чудесным образом сохранила К.Д. Набокова от неминуемой смерти, но не уберегла от обычной простуды. В воспоминаниях «Память говори» Владимир Набоков писал о своем дяде: «Жизнь его была не богата событиями, однако он смог дважды увернуться от судьбы, далеко не столь банальной, как сквозняк в лондонском гошпитале, убивший его в 1929-ом, первый раз в Москве, 17 февраля 1905 года, когда его старший друг, вел. кн. Сергей, за полминуты до взрыва предложил подвезти его в коляске, и дядя ответил "Нет, спасибо, мне тут рядом", и коляска покатила на роковое свидание с бомбистом; второй раз семь лет спустя, когда он не поспел на другое свидание, на этот раз с айсбергом, вернув свой билет на "Титаник"».


За столом переговоров. Слева: Г. Плансон, К. Набоков, С. Витте, Р. Розен, И. Коростовец; справа: Адачи, Ачияй, Комура, Сато (посл. в ряду), Такахира.	Р.Р. Розен и С.Ю. Витте в пальмовом саду гостиницы Вентворт.	С. Витте, К. Набоков и Р. Розен отправляются на прогулку от гостиницы Вентворт.

После небольшого отступления вернемся к мирной конференции в Портсмуте, в которой поначалу японская сторона, считая себя победителем, ни в чем не хотела уступать противнику. Тактика Витте была более гибкой: он считал возможным уступить Японии по второстепенным вопросам, но в главных – выплата контрибуции и уступка Сахалина, надо стоять до последнего. Неоднократно переговоры находились под угрозой срыва, два раза из Петербурга приходили телеграммы с требованием прекратить переговоры, газеты писали, что члены делегаций уже пакуют чемоданы и продолжение войны неизбежно.

Переломить ход переговоров, склонив японцев к компромиссу, во многом, удалось благодаря повороту в мировом общественном мнениии и позиции президента Рузвельта, считавших поначалу Россию страной-агрессором, а Японию – её жертвой. Большую роль в этом сыграли дипломатические таланты С.Ю.Витте: его находчивость, гибкость и то же время твердость в отстаивании позиции, открытость для прессы. В многочисленных интервью он восхищался развитием американской промышленности, деловой хваткой американцев, их уважением к законам. Витте привлек американцев своим умом и демократичностью, непривычной для дипломата откровенностью и простотой в общении, искренним интересом к окружающей жизни и мирровоззрению американцев.

С первых же дней пребывания в Портсмуте, где члены обеих делегаций поселились в гостинице Вентворт, главу российской делегации осаждали любопытные, в особенности дамы, просившие остановиться на минуту, чтобы сделать памятную фотографию и оставить автограф. В ответ Витте «самым любезным образом исполнял все эти просьбы, свободно допускал к себе корреспондентов и, вообще, относился ко всем американцам с полным вниманием». На имя Сергея Юльевича стали поступать письма от сочувствующих России простых американцев, а также от многочисленных просителей, изобретателей и просивших деньги шарлатанов. Так мистер М. предложил произвести переворот в общественном мнении Америки в пользу России путем воздействия на печать. Согласно его плана, предполагалось основание специальных газет, приглашение корреспондентов из разных стран Европы в Америку и т. п. Для осуществления «заманчивого плана» он требовал «всего» два миллиона долларов, один при начала операции и один через год, причем, в независимости от успеха. Мистер Донахью из Бостона писал, что узнал: «Русский Император предлагает награду за средство от пьянства, которое будто бы очень распространено среди его подданных. Он нашел средство, которое предупреждает желание пить и просит указать, куда обратиться с этим изобретением». Другой «изобретатель» предлагал купить созданную им летательную машину за 500 тысяч долларов, рассчитывая, что новое изобретение может пригодиться русским.

Кроме писем, на адрес русской миссии поступали подарки. Так госпожа Фрэнсис Гленерн из Бостона прислала чётки, освященные Папой специально для Витте, а аптекарский магазин в Кингстоне прислал коробку с курительными палочками против комаров, чтобы они не мешали заключению мира между Россией и Японией. Предприимчивые американцы не упускали случая заработать на интересе к конференции. В одной из Бостонских газет появилась заметка под заглавием: «Сапоги Витте у сапожника города Линн», где было сказано, что у Витте заболела мозоль и он обратился к сапожнику для исправления сапога. Сапожник воспользовался этим для рекламы и выставил сапоги Витте в окне магазина с соответственной надписью.

Нужно сказать, что далеко не все в американской жизни нравилось Витте и в первую очередь – еда. «Нас кормили ужасно плохо. Все было крайне обильно, но не свежо и не здорово. Через несколько дней я заболел, поставил себя на диэту и держался ее все время пребывания в Портсмуте» - писал Витте в воспоминаниях. Многие американские порядки вызывали у него искреннее удивление. Он поражался тому, что «большинство служителей в гостиницах и ресторанах, т. е. лица, подающие кушанье и убирающие столы, были ничто иное, как студенты высших учебных заведений и университетов, которые этим путем зарабатывают себе средства», отмечая, что в России студенты предпочтут жить в бедности, чем «служить за столом в виде лакея». Удивляло его, что «барышни весьма хороших семейств, которые жили в гостинице, нисколько не считали предосудительным, вечером, во время темноты, уходить с молодыми людьми tеt а tеt в лес и в парк», а на завтраке в летней резиденции президента Рузвельта столы были без скатертей и гостям не было предложено вино.

В создании благоприятного общественного мнения в пользу России принимали участие и другие члены российской делегации. Они посещали многочисленные приемы, устраиваемые горожанами Портсмута, посещали богослужения в англиканской церкви, портсмутские бары, купальни и спортивный клуб. Через пару недель после начала конференции все эти усилия не замедлили сказаться. Многие американские газеты переменили тон, из врагов России они превратились в ее друзей. Русским удалось внедрить в общественное сознание мысль, что, упорно настаивавшие на выплате контрибуции японцы, ставили в войне во главу угла меркантильные денежные интересы.

Другой причиной, заставившей Японию (как впрочем и Россию) пойти на уступки, был финансовый вопрос. Наполеон Бонапарт говорил: «для ведения войны мне необходимы три вещи: во-первых - деньги, во-вторых - деньги и в третьих - деньги». В полной мере афоризм блестящего полководца можно приложить и к соперникам по русско-японской войне. Без новых денежных вливаний продолжение войны грозило Японии финансовой катастрофой. Денежные займы требовались и российскому правительству. Большое значение в финансовых вопросах играли американские банкиры еврейского происхождения. Обеспокоенные положением евреев в России они предоставляли Японии денежные кредиты и препятствовали займам российского правительства в американских банках. Всколыхнувший весь мир кишиневский погром привел к тому, что когда России понадобились деньги для продолжения войны, все банкирские дома, возглавляемые евреями, оказались для нее закрыты.

Большую роль в изменении этой невыгодной для России ситуации, сыграл, благодаря родственным связям, один из героев первой части нашего рассказа – торговый представитель России в США Григорий Абрамович Виленкин. Его жена была дочерью богатейшего лондонского банкира Зелигмана, брат которого – нью-йоркский банкир приходился родственником наиболее могущественного американского финансиста Якоба Шиффа, предоставившего в мае 1904 года большой заем Японии. Виленкин приложил немало усилий, пытаясь убедить Шиффа отказать японцам в получении нового займа. Решающее значение на этом пути приобрела организованная Виленкиным встреча с американскими еврейскими финансистами, состоявшаяся в Портсмуте 14 августа, в разгар мирных переговоров. Располагавшие огромными капиталами «банкиры Японии», как называл их Витте, специально прибыли из Нью-Йорка для обсуждения положения евреев в России. Помимо Витте и Виленкина, на беседе присутствовали посол России в США барон Роман Романович Розен и банкиры Якоб Шифф, Исаак Зелигман, Оскар Штраус, Адольф Левинсон и Адольф Краус.

Во время встречи Сергей Юльевич выступал, как сторонник постепенной отмены исключительного законодательства о евреях, но утверждал, что предоставление полного равноправия евреям в России «может принести им более вреда, нежели пользы», что этот акт может вызвать беспорядки в России. В ответ Я. Шифф резко возражал, говоря, что «миллион с лишним российских евреев поселились в Америке, обрели политическую свободу и гражданские права, и это не отразилось на них пагубным образом, они стали образцовыми гражданами», что общественное мнение в Соединенных Штатах под впечатлением таких ужасных событий, как кишиневский погром, настроено далеко не в пользу России, а изменить положение может только радикальное разрешение российским правительством еврейского вопроса». Однако Сергею Юльевичу удалось произвести на банкиров благоприятное впечатление, убедив их в том, что Россия собирается предпринять шаги по улучшению положения евреев. Участники длившейся до полуночи встречи разошлись «весьма довольные беседой».

Через 3 дня после встречи в Портсмуте один из ее участников Адольф Краус получил письмо от Виленкина, в котором тот сообщал, что «его Превосходительство министр Витте официально поручил ему проинформировать участников встречи о том, что права евреев избирать и быть избраннымим в Национальную Ассамблею (Думу – К. Ф.) включены в проект, который уже одобрен Императором России и скоро будет опубликован». В послании «Великой ложе» Краус сообщал, что это письмо выглядело весьма многообещающе, и мирный договор между Японией и Россией будет подписан. Возможно, именно эта, организованная Виленкиным встреча, способствовала изменению политики американских финансовых тузов, и Япония не получила новых займов. Известный немецкий финансист Гелъферих в книге «Деньги в русско–японской войне» говорит в заключении, что ту победу, которой тщетно добивалась Россия на полях сражений в Маньчжурии, Витте блестяще одержал в Портсмуте. Витте, благодаря Виленкину и его связям, удалось сделать так, что японцы не получили больше денег на дальнейшее ведение войны».

Несмотря на все усилия, после двух недель переговоров стороны так и не пришли к взаимному согласию. Камнем преткновения оставались требование выплаты контрибуции и вопрос о Сахалине. Видя, что конференция находится под угрозой срыва, начал менять свою позицию и президент Теодор Рузвельт. Он не принимал непосредственного участия в переговорах, но активно воздействовал на враждующие стороны по дипломатическим каналам, убеждая японского и российского императоров пойти на взаимные уступки. Его последним предложением, переданным американским послом лично Николаю II, был раздел Сахалина, хотя к этому времени японцы заняли, практически, весь остров. Согласно плану Рузвельта, северная часть острова оставалась за Россией, а Япония получала за эту уступку денежную компенсацию. Царь согласился на раздел Сахалина, но денежную компенсацию считал скрытой контрибуцией и предложение было отвергнуто. (Этого же мнения придерживался и Витте). 28 сентября на имя первого уполномоченного поступила телеграмма от Николая II с приказанием прекратить переговоры, поскольку он не может более «выжидать милостливых уступок Японии».

Но мудрый политик Витте взял на себя смелость повременить с разрывом. Ведь к тому моменту почти все спорные моменты были разрешены – Россия согласилась на отвод войск из Маньчжурии и уступку южной части Сахалина, а Япония сняла большинство унизительных для России требований. На следующий день 29 августа 1905 года, после всречи глав делегаций один на один, улыбающийся и покрасневший от напряжения Витте вышел из зала совещаний и провозгласил: «Ну, господа, мир, поздравляю, японцы уступили во всем». Требование уплаты контрибуции было снято и мирное соглашение было достигнуто. Витте и другие члены делегации признавались потом, что еще утром исход переговоров был не ясен и уступка Японии оказалась для них неожиданной.

На следующий день газеты всего мира вышли со статьями в которых отмечалось, что дипломатическая победа России в Портсмуте равносильна военным победам Японии. Журналисты превозносили Витте за достигнутый успех, называя его королем дипломатов, Рузвельта - за искусное посредничество (в 1906 году ему была присуждена Нобелевская премия мира), а японцев – за проявленное великодушие. Игравший активную закулисную роль в достижении договоренностей японский барон Канэко (друг Рузвельта по учебе в Гарвардском университете) заявил по этому поводу журналистам: «мы согласились отказаться от вознаграждения, поскольку японская раса проникнута духом «бушидо» (т. е. храбрости и самоотверженности) и честью самурая».

Несколько дней ушло на согласование окончательного текста мирного договора. Наконец, 5 сентября 1905 года, делегации в полном составе (уполномоченные, секретари, военные и морские атташе и делегаты), встреченные отрядом морской пехоты в парадных мундирах и толпой корреспондентов, в последний раз прибыли к зданию военно-морской верфи. В присутствии американских официальных лиц Витте, Комура, Розен и Такахира поставили подписи на четырех копиях долгожданного договора, согласно которому Япония отказывалась от денежного вознаграждения, но получала «в вечное и полное владение» южную часть Сахалина. В этот момент раздался грохот орудий отряда морской пехоты, звон колоколов и свистки заводов в Портсмуте, Киттери и Нью-Кастле, возвещая всему миру, что договор подписан.

После взаимных приветствий и распития шампанского делегации торжественным порядком проследовали по улицам Портсмута, встреченные бурными овациями публики. Затем российская миссия отправилась в церковь Христа, где был отслужен благодарственный молебен. На богослужении присутствовали, специально прибывшие для этого восемь православных священников и мужской хор из собора Св. Николая в Нью-Йорке, а также представители протестанского и католического духовенства. После торжественного крестного хода с хоругвями, кадилами, крестами и протестантской службы с пением псалма на мотив русского гимна, настоятель нью-йоркского собора отец Александр Хотовицкий отслужил торжественный молебен и провозгласил вечную память убитым в войне. Присутствовавший на богослужении корреспондент петербургской газеты «Новое время» с восторгом писал: «когда Витте вышел из храма на улицу, его окружила громадная толпа. <…> Как только автомобиль русского уполномоченного двинулся по улице, присутствующие бросали по пути автомобиля цветы и букеты. Дамы снимали кольца и брошки и, передавая их Витте, умоляли принять их в память о торжественном дне. Но он, с приветливой улыбкой, отклонил все подарки».

Совсем другая встреча ожидала русскую и японскую делегации на родине. Несмотря на то, что царь официально поблагодарил Витте за достижение мира и пожаловал ему титул графа, «партия войны», поддержанная консервативной прессой, считала, что Витте украл у России скорую победу, а в народе за ним закрепилось обидное прозвище «граф полусахалинский». Еще хуже восприняли весть о мире в Японии. Когда там стало известно, что контрибуция не будет получена и Японии переходит только пол Сахалина, в Токио начались массовые беспорядки: три человека были убиты, сотни ранены. В протестах приняли участие более ста тысяч человек, в результате глава японской делегации министр иностранных дел Комура был вынужден уйти в отставку.

Для маленького Портсмута мирная конференция была и остается наиболее значимым событием за всю его 4-х вековую историю. Вызывает большое уважение, как бережно его жители сохраняют память о событиях более чем 100-летней давности. В здании местного историческая музея развернута постоянная экспозиция, рассказывающая о мирном договоре. Открыты для посетителей, ставшая музеем «комната переговоров» на военно-морской верфи и отель Вентсворт, в котором жили члены обеих делегаций. Выпущена подробная карта Портсмута и окрестностей, на которой отмечены все памятные места, связанные с конференцией, включая посещавшиеся членами делегаций церкви, спортивные клубы и дома жителей, как например, сохранившиеся «дом Хеффенгера, в котором был дан бал в честь российской делегации» или «дом торговца Шапиро, эмигранта из России». Большое участие в сохранении памяти о мирной конференции принимают Общество американо-японской дружбы штата Нью-Гэмпшир и организация «Форум портсмутского мирного договора», под эгидой которых проводятся коференции и выставки, издаются памятные брошюры и книги, создан обширный сайт, посвященный портсмутскому миру.

		На доске написано: В этом здании по приглашению президента США Теодора Рузвельта проходила мирная коференция между делегациями России и Японии и 5 сентября 1905 года в 3 часа 47 минут здесь был подписан мирный портсмутский договор, положивший конец войне между двумя империями.
С.Ю. Витте. Портсмут, сентябрь 1905.	Памятная доска на здании №86 (остров Киттери) в котором происходили переговоры. Ныне база ВМФ США.		Консул Японии в Бостоне и командир базы ВМФ США с супругами на торжественной церемонии посадки сакуры в честь годовщины мирного договора. Вдали здание 86, где проходили переговоры. Фото К. И. Финкельштейна. 2012 г.

17 августа 2010 года губернатор штата Нью-Гэмпшир подписал указ, объявляющий 5-е сентября днем Портсмутского мирного договора. Согласно указа: «Этот день, являющийся важнейшим событием в истории штата, граждане призваны отмечать соответствующими мероприятиями и церемониями»; ежегодно 5 сентября в 3 часа 47 минут (время подписания договора) на военно-морской верфи будет производиться орудийный салют; в течение 10 минут будут звонить колокола церквей в Портсмуте и по всему побережью штата; в портсмутском предместье Элиот будет происходить торжественный подъем «Флага мира» и вслед за этим праздничный концерт.

К сожалению, российские официальные лица и живущие в США представители русской диаспоры, не проявляют такого интереса к истории мирной конференции 1905 года, как японцы и американцы. Автор этой статьи с супругой были одними из немногих русских, посетивших портсмутский музей конференции. Радушные хозяева музея (информацию о его работе можно найти на сайте http://www.portsmouthpeacetreaty.org) будут рады представителям русскоязычного Бостона и с удовольствием расскажут об истории портсмутского мира, ставшего общей, и российской и американской страницей истории.

Газеты Boston Globe, Washington Post, New York Times за август-сентябрь 1905.

Портсмутский мир // Витте С.Ю. Избранные воспоминания. 1849-1911 гг. Москва: Мысль, 1991. С. 456-499.

Коростовец И.Я. Страницы из истории русской дипломатии. Русско-японские переговоры в Портсмуте в 1905 г. Дневник И.Я.Коростовец, секретаря Графа Витте. 2 изд. Пекин, 1923 г.

Randall, Peter E. There Are No Victors Here: A Local Perspective on the Treaty of Portsmouth. Portsmouth, NH: Portsmouth Marine Society/Peter E. Randall Publisher; 1985, reprinted and revised 2002.

Nakanishi, Michiko. Heroes & Friends: Behind the Scenes of the Treaty of Portsmouth. Portsmouth NH: Peter E. Randall Publisher, 2005.

Кутаков Л. Н., Портсмутский мирный договор (Из истории отношений Японии с Россией и СССР. 1905-1945), М.: Соцэгиз, 1961.

Россия, Сборник дипломатических документов, касающихся переговоров между Россиею и Япониею о заключении мирного договора. 24 мая - 3 окт. 1905 г.

Message of Adolf Kraus to the Constitution Grand Lodge Convention at Washington DC. April 1910. www.archive.org .

Семенов А. Ю. Российско–американские отношения на рубеже XIX и XX вв. В материалах российских финансовых агентов в Вашингтоне // Материалы шестой конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Мир в новое время». СПб., 2004.

Другие статьи К.И. Финкельштейна, посвященные Портсмутскому миру:

Ред.-сост. Э.Зальцберг. Иерусалим; Торонто; СПб.: Гиперион, 2012. С. 9-19.

ПОРТСМУТСКИЙ МИР

МИРНЫЙ ДОГОВОР МЕЖДУ РОССИЕЙ и ЯПОНИЕЙ 1905 года

На пути к миру.