И.К.Чернова. Страницы дневника. Ленинград 1942г.

Ирина Афанасьева вышла замуж за Валентина Чернова 23 декабря 1939 года. В 1940 году Валентин был призван в армию. Служил в артдивизионе в Западной Белоруссии. Пропал без вести в первый день войны. Вместе с мамой - учительницей русского языка Верой Никитичной Афанасьевой, Ирина пережила блокадную зиму 1941 года. Работала инженером на заводе ленинградском Красный Металлист (Васильевский остров). Когда встали трамваи, на работу приходилось ходить пешком за несколько километров, в дождь и сильный мороз первой блокадной зимы. В конце 1942 года вместе с заводом эвакуировалась в Москву.

Только теперь пожалуй можно начать попробовать записывать. Хотя впереди еще абсолютная неизвестность, но все-таки почему-то, т.е. не почему-то, а потому что стали выдавать хоть в очень ограниченном количестве продукты, есть почти уверенность, что мы выживем. Правда вчера думала, что умираю, но это виноват периостит (?) и t 40⁰. Сейчас еще трудно начать вспоминать эти последние месяцы блокады. Декабрь, январь – это были самые ужасные. Особенно январь.

Что будет дальше сказать трудно. Весна начнется, начнутся эпидемии, бомбежки, м. быть вторая блокада, а ведь и эта еще не прорвана, м.б. газы. Все уезжают, эвакуируются и когда ... (неразб). Что будет с городом, какое у него будущее трудно предсказать. А еще подумала(неразб), что будет с нами, со мной и мамуськой. Черновы уехали, кажется в Казань. Сообщений от них пока нет. Валя К. уже давно в Казани, Люся со дня на день готовится к отьезду. Пинес в Волоколамске. Гельперты в Казани. Нина Ив. уезжает в Ташкент. Виктор Моисеев умер, мать Г..(неразб) Шерн и сестра Лены тоже. Умерла Елизавета Владимировна. У нас в квартире* умерли Ольга Алекс. и С(неразб) Иван. Умер Сережа Страхович. Что рассказывать, ведь столько трупов на улицах валялось, что трудно представить. Нет воды, нет света, нет трамваев, заводы стоят. Теперь город просыпается понемногу. Всех просили на уборку улиц, расчистку от снега. А уже теперь повальная эпидемия поноса. Мы еще держимся. У меня бо(неразб) уже больше 2-х месяцев. Не говоря о том, что денег я не получаю вовсе, меня должны уже перевести на инвалидность, т.е. дать иждив. карточку. Что тогда делать ?

Но все все не было бы страшно, если бы Валь мой ...

Так с 19-го июня 1941 года, за три дня до объявления войны от него и о нем нет никаких известий. Очевидно ... Раньше это воспринималось как то тупо, теперь же когда немного стали кормить, все стоит он у меня перед глазами ... Нет, нельзя об этом и писать, слишком это большая боль!

Страшно, когда я получала 125 грамм собственно не хлеба, а глины, и сидела на ....(неразб) я чувствовала себя лучше, чем теперь, когда съедаю 450 грамм хлеба. Чувство голода сейчас не утолить ничем. К хлебу такая звериная жадность, которую могут понять только Ленинградцы.

Сегодня у нас кутеж. Мама получила 300 грамм пшена и 250 грамм масла и 75 грамм сыра! ( норма: 200 – раб, 100 – служ.) Сегодня 9-е, интересно когда будет следующая выдача. И что дадут. Пока по мартовским получили сахару 550 и 500 мяса. Да еще 200 грамм изюма. Оно конечно если учесть, что это на 10 дней на двоих выходит маловато. Но мы пока еще имеем обед из диэт столовой на что режем последние таллоны. Вот в конце месяца придется плохо.

Если на завод придется ходить каждый день, ясно, что я очень скоро свернусь. С 27 по 8/IV объявлена мобилизация по очистке города. Рабочий день 8 часов. А с питанием опять хуже. Какое счастье, что у мамы пока бюллетень.

Вера и Ирина Афанасьевы.

1930-е.

Ирина и Валентин Черновы. 1940.

Страница дневника.

Такое название получил теперь наш бывший «Красный Металлист». Работаю я теперь в ОГМ. На основной работе только последние 3 дня. До этого на разгрузке.

В нашем отделе рабочие (подсобники) устроили грелку. Надо видеть эти типы. Самое подходящее место режиссерам для выбора типажей дореволюционной России. Лапти, онучи, обмотки, драные ушанки, какие-то тряпицы вокруг шеи. Когда, не выдержав, начала ругаться за сморкание и харканье на пол, - смотрели на меня большими глазами, не понимая, за что я ругаюсь. Много чувашей, есть украинцы, - к ним мое сердце нараспашку. Есть такой – Коган. Любо-дорого смотреть, как он целый мотор на плечи взвалит, да и идет посмеиваясь, а мы пятеро на ...(?) свезти не можем. И все легко, споро у него выходит. А как «балакать» начнет, с особенным удовольствием слушаю его мягкую украинскую мову.

А художника бы сюда надо! Вот один: лапти старенькие, обмотки до колен, черные рваненькие брюки, какая-то кацавеечка, ушанка на самых глазах, так что ему приходится задирать голову, чтобы посмотреть вперед, болтаются длинные завязки. Руки из кацавеечки вылезают, но на четверть метра.

Говорят большинство, - рязанские, мордва, чуваши. Есть и тульские и казанские и пермские. А этот рыжебородый дед в лаптях с клетчатым «шарфом» вокруг шеи, ушанка как у всех на глазах. А у одного фуражка и полотенцем уши обвязаны вафельным. Все это черное, с коростой грязи.

Вначале их было не различить мне. Теперь со многими разговариваю, они мне о себе рассказывают.

Звенит в ушах. Болит сердце. Настроение дикое. Работу остановили, а начальства все нет. Ненавижу все. Хочу домой. В кровать, состояние отвратительное. Ласковый, почему ты не жив, не со мной? М.б. я скоро умру?

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Новый год... На кой он мне? Встречи прошлые вспоминать? Валь, любимый мой Ласковый...

Знания все исчезли. Ничего не помню. Холодильный цикл забыла. Черт знает что. Противно.

. . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Под Сталинградом все кончено к общему восторгу и ликованию всех советских людей. 330.000 немцев там было! И вот: «военные действия под Сталинградом прекращены». Это было 2/II в 16 ч. 00 мин.

Сейчас наступление идет около Воронежа, уже под Курском, на Кавказе, около Ростова.

19-го января была прорвана блокада Ленинграда! Вот была радость. В общем фронт пока радует. А вот настроение брр. Выть хочется вот так: ы-ы-ы-ыыы.

Волнует Люська. С инсулином очень скверно. Здесь никак не могут достать. Все только обещают. И в Казани совсем нет. И не пишут они уже очень давно.

Мамка себя очень плохо чувствует. Опять сердце. Усталость. И я скриплю, как несмазанная телега. Сердце, руки, ноги не хотят ходить больше так много. Работа моя угнетает. Не отпускает меня главмех, чорт бы его драл. А я так хочу в цех перейти мастером по инструменту.

...латкин сказал обо мне: «одеть бы ее в шелковое платье, хорошие чулки и туфли, причесать, - была бы интересная женщина».

Сама знаю, что это так. А в таком виде, в каком бегаю по заводу, - трудно понравиться. Грязная, лохматая, .... , в жутком пальтишке, короткое, еле застегивается, в брюках.

А иногда хочется себя почувствовать женщиной, как прежде хочется ощущать любующиеся и желающие взгляды. Ведь время то мое обратно не вернется! Как говорит Николенька: «Еще годика два, и в расход, в тираж выйдете Ирина Кирилловна.» А не хочется, вовсе не хочется выходить в тираж.

Знаю, если (что очевидно) не вернется мой Ласковый Вальчонок, не будет счастья больше в жизни. А как хочется, о как хочется семьи, любви большой. Вот такой, какая у нас с Валей. А если жив и здоров он! Не будет человека счастливее меня. О, мой Валька Любимый, желанный и Верный...

Завтра, наконец, выходной день. Но ехать никуда не охота. Ра...нский вероятно уехал в Казань.

Хочется кушать, есть, жрать.А чем будем через пару дней питаться? Вот в чем вопрос. Холод в нашей комнатушке адовый. А в кухне прежде чем мыться утром надо в воде разбивать верхнюю кромку льда.

Из-за холода ничего не хочется делать. Ни шить, ни писать, ни штопать. Только читаю. Да и свет то рано тушат.

Мой Костромской Витя передал мне писать, найдя в моем письме неувязки и какой-то об... Глупый, глупый мальчик.

А здесь в нашей конторке (на заводе) такой грохот стоит, что в голове ералаш, сумбур, кошачья ... , туман и боль, боль.

Меня многие знают на заводе. Если бы я лучше одевалась, больше бы обращали внимания. А впрочем не все ли равно. Не совсем впрочем, я все таки же женщина!

Об З.Ф. никаких сведений. .... А как все надоело! Беготня, ... , холод, голод, тоска, скука. Опротивело все.

Как ты моя Люс? Как то у нее с инсулином? А... не звонит, ничего о себе не сообщает. Чорт его возьми, хоть я его очень люблю.

Умер Гриша Бессмертный – в коме Люська, понятно это поднимает дьявольски сахар. А Пач...е и Ка...ие уехали без инсулина, - не достали. Валя пишет: «инсулин у Люси пока есть. Но очевидно, немного».

Приехал Э...уэль (он и привез эти известия). Рада. И несмотря на это – кисну сегодня отчаянно. Волнуют Люс и мамка. У мамки вчера совсем плохо было с сердцем...

А день провела хорошо вчера. Была у Оскара и заехал Коля. Сегодня кажется в театр с Колей. Вчера я очень обрадовалась, когда его увидела. Но ласки от него ждать нечего. И, собственно, нравлюсь ли я ему непонятно.

Ах какая гнусь на душе. Хоть очень рада приезду ...тр...

. . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Страшно делается, как улетели все знания. Ничего не помню. Не ладится работа. Делаю ошибки часто. Ну и условия работы располагают к этому. Но это не утешает. ...вки все забыто. Сопромат, приспособления, посадки. В общем скверно.

Приехал Никита, вот что чудесно. Отрастил усищи(?), из русского красавца стал французом. Похудел, очень повзрослел. Довольна. Так рада этому свиданию. Поговорить обо всем не успели.

. . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Валька мой, Валька, ведь без тебя и не может быть счастья Ласковый мой. Не можешь, не смеешь погибнуть! Слышишь Валь мой, ведь я жду тебя.

Как тяжело сегодня на душе. Харьков опять сдан. То, что мы брали месяцами, отдали за несколько дней. Опять под эту страшную власть попали ..., Павлоград, Красноград, Лозовая, Красноармейск ... и сегодня Харьков. А только вчера видела хронику: Харьков и Ростов свободны. Несчастные жители. Дико сжимается сердце из-за мысли об их участи. Вчера на экране плачущие женщины разыскивали своих близких среди груд замученных, расстрелянных жителей города. Страшно подумать, что ждет их теперь, при вторичном вступлении немцев.

«Сталинград» ... Впечатление от фильма. ...., но картинки отдельные не запоминаются, так как все слишком грандиозно. И как-то не совсем удачно построено. Смотрится с отчаянным напряжением.

Сталинград... И на экране довоенный красавец город, с чудесными белыми домами, .... садов, цветов, зелени, скульптур... И одни коробки или просто куски стен с ...ром – дырки для окон, - в конце фильма когда разбили этих трижды проклятых гадин.

И опять трупы, трупы ... И когда же придет конец этому кошмару человечества ? Когда же наступит час окончательного возмездия?...

Как безумно тяжело на сердце и страшно. И хочется, все-же хочется дожить до этого часа возмездия.

А на нашем заводе все мрут и мрут люди. Лапотошники особенно, но и наши – Ленинградцы – также. Сегодня ночью умер наш старик- монтер Устинов.

Родная моя мамуська. Держись крепче, дорогая... Она бюллетенит. Сердце. Общая слабость. Переутомление. Состояние ее очень скверное. Безумно волнует это меня. Силы ее совсем падают.

Проклятый ОГМ! Ставка – 400 рублей! Это же издевка. И ничего больше, ни одного спец-таллона за все время. Казалось бы пора мне мамку содержать, а не наоборот, как в настоящее время. .... ....

Эх тоска какая зверская. Прямо хоть реви благим матом. А на улице весна. По утрам довольно холодно, под ногами похрустывает. Днем все расплывается так, что утонуть можно. Этакие моря и озера около завода.

А в Москве уже все улицы ....но сухи. Люди нарядные, по весеннему праздничные, щеголевато подтянутые командиры, прекрасно одетые женщины.

А здесь, в конторке, где я работаю, в глаза черным сп... осаживается в ... и на легкие угольный дым от времянки. Здесь, примерно на 35 м2 помещается 10 человек слесарей-инструментальщиков ...ков, конторка цеха, 2-3 табельщицы энерго-цеха, часть энерго-цеха (исправляют, проверяют моторы, дрели), мотор-точило, ОТК цеха – 2-3 слесаря того же цеха и наш многострадальный ОГМ. Самое подходящее рабочее место для конструктора. Напильники и пилы свищат, скрипят, по самым нервам режут, молотки стучат.

Нездоровится сильно. Болит вся левая сторона головы: висок, глаз, ухо, зуб. И вообще, скриплю, как несмазанная телега.

Вчера опять сдали Белгород. На Западном понемногу двигаемся вперед.

Как жаль, что Авик я слишком нравлюсь, как женщина. Ведь это значит, что наши отношения будут вовсе испорчены, т.к. мне он совсем не нравится. В субботу накормил меня роскошным обедом.

Л....стеры хотят перетянуть меня к себе работать. Но завод ведь не отпустит и, главное, я не абсолютный профи в их области. А вытаскивать с завода меня придется, именуя «ценным специалистом» ... Хорош «ценный», - голова пустая, опилками набитая.

Юрка сжег рукав шинели и теперь сидит «в плену» на заводе. Как это похоже на него, на прежнего Юрку. Не понимаю, как он относится к Авкиным ко мне чувствам. Неужели это его совсем не трогает?

Никитка пропал, обещав приехать еще 2 дня тому назад. Как бы не уехал не попрощавшись?

Своему Костромскому лейтенанту, наконец, вняв его усиленным просьбам, послала свои (старые) фотографии. Рассматривала по этому поводу свои альбомы и загрустила отчаянно, сравнивая с прежними изображениями, себя теперешнюю в зеркале. Ой, уходит моя молодость, катострофически быстро уходит. А что впереди? Ни мужа, ни ребенка. Пустая, абсолютно пустая жизнь.

Если только вообще-то выживу в это военное время. Тем паче конец войны где-то далеко, далеко в туманной дали.

Живется очень уж голодно. Все время хочется кушать. Не диво. Ведь только паек, больше ничего, рынок не по карману: картошки кгр – 70-75 руб. А паек: 2 кило крупы, 2200 мяса (..... конечно не мясо), 800 жиров и 500 сладкого – конфеты «никакие», суть – сладкие, а так, просто мука. Попробуйте, наши счастливые потомки, прожить на такую норму, предварительно еще испытав нашу Ленинградскую блокадную весну и зиму. Но и паек то выдают не регулярно, а то и вовсе пропадает частично. Сегодня 23 марта, а за февраль еще часть жиров и сахара не объявлена. Вот и вертись, крутись...

Невольно думаешь, - вряд ли выживешь. И все падают и падают силы. ....

Безумно болят ноги и все тело. Это виноват г.о. вчерашняя попытка ...атить огород усиленной копкой. Не ... ... зря затратила столько сил. А потом эта ...ая беготня по темной Москве с Авкой. Как-то мои мушкетеры совсем не понимают, что у меня ... очень мало сил. И возраст уже отнюдь не юный и что ...бе... тяжело. И ... ... . Ничего не .... .

Когда же хоть просвет будет в смысле окончания войны. Страшно делается: столько погибло, столько замучено, в рабстве в Германии. Сегодня по радио передавали о немецких зверствах ... Этих ужасов, этого нечеловеческого садизма невозможно понять. От одного чтения можно дойти до безумия. А рабство! Вернулись времена средневековья.

Когда же она, война дикая кончится? Когда можно будет вздохнуть свободно?

Но память останется навсегда. А иногда так хочется забыть, встряхнуться, почувствовать себя прежней Иринкой. Да не бывать этому уж никогда. Нет моего Вальки и нет прежней Иринки. Нет без него жизни. Радости жизни.

* Вера Никитична и Ирина жили в большой коммунальной квартире на Петроградской стороне, в д. 80 по ул. К.Либкнехта (ныне Большой пр. П.С.).


	О Вас узнают через Corwell: печать буклетов каталогов. оперативная печать буклетов.. программы софт для кпк. монтаж видеонаблюдение для загородного дома. стильная одежда

Гл. страница	ИСТОРИЯ ИЗ ДОМАШНЕГО АРХИВА	Гостевая книга
ЦАРСКОЕ СЕЛО \| ЕВПАТОРИЯ \| ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ \| ГЕНЕАЛОГИЯ \| СОДЕРЖАНИЕ САЙТА